пятница, 15 января 2016 г.

Вариант будущего симфонических оркестров: Chicago Sinfonietta

 Сделать простое иногда во много раз сложнее, чем сложное.
Михаил Калашников



И в продолжение вчерашнего партсобрания. Небольшой перевод на тольяттинском диалекте с сокращениями и ремарками с помарками.

Общий смысл

Чикагская Симфоничечка [The Chicago Sinfonietta] - профессиональный оркестр, который создает неповторимые культурные связки через всеобщий язык симфонической музыки.

Сказ о Симфоничечке

1987 год. В основном, у оркестров страны дела идут неплохо, хотя пристальный взгляд найдет некоторые вызовы, изменившие поляну в следующие годы. Большинство оркестров больше не выражали сообществ, в которых работали [при понимании этой фразы можно не читать дальше]. Хотя некоторые люди осознали этот вызов, большинство управляющих оркестрами продолжали путь, которым эти заведения следовали предыдущие 100 или больше лет. Маэстро Пол Фриман [Павел Волин] имел решительно иное видение того, чем оркестр мог и должен быть.


Павел заслужил международное признание за годы работы приглашенным дирижером по миру и как худрук ряда оркестров в США и Канаде. В более, чем 50 оркестрах мира он стал первым афроамериканцем у пульта, сделав огромное количество записей. К середине 1980 г. он зпришел к выводу, что настало время создать свой оркестр средней численности [это точный термин, музыканты знают],  посвященный продвижению разнообразия, вовлеченности и изобретательному подходу к программе и решил, что Чикаго для этого хорошо подходит. [In Mother Russia, Владимир Спиваков основал оркестр в 1979]

Первое выступление оркестра состоялось в октябре 1987 г....[...]  ...Симфоничечка была ИНЫМ оркестром с самого начала. Участники оркестра, руководство и вспомогательный персонал, приглашенные исполнители, а главное, слушатели имели разный опыт и происхождение. Никто и никогда не видел подобного в классической музыке [Тут дирижеры советской школы, исполнявшие с многонациональными оркестрами в Кабуле музыку алтайско-ижевских композиторов, сдержанно улыбаются]. И музыка была отличной [извините, калом бур]. Да, Симфоничечка могла и играла заезженное к большому удовольствию критиков. Но под руководством Павла, поисковые концерты стали частью "опыта" Симфоничечки.


Редко исполняемая музыка композиторов отличного от белого цвета кожи [О, "Великая Дружба"!) ] стала зазнобой Симфоничечки, представляя эти симфонические “алмазы” поколениям концертных шастаков. С помощью записей вроде трехтомника "Африканское наследие", эти потерянные сочинения входили в основной поток классической музыки, принося признание и внимание к несправедливо оставшимся без них сочинителям.  Необычные инструменты и стили - волынки, стальные барабаны, ситар, индийская музыка Газаль, хип-хоп и, да, повсеместные сотовые телефоны стали очагами некоторых из самых отважных музыкальных сотворчеств среди всех оркестров мира. Необычные сотрудничества с организациями искусств и ансамблями вроде Redmoon Theater, the Apostolic Church of God Choir, the FootworKINGZ [гуглимо] и другими заметно расширили палитру оркестровой жизни.

Симфоничечский "опыт" немедля разнесся, число слушателей и поддержка увеличивались с самого ранья.  Благодаря международному признанию Павла, появились предложения о турах по Европе, куда оркестр и съездил 6 раз за первые 17 лет существования. [...]

Стремление Павла помочь другим и открыть всем двери классической музыки [только я тут Хаксли с Моррисоном вспомнил?] выразилось в образовательно-воспитательной работе Симфоничечки.  Тысячи учеников общественных школ удобряются направлениями "Слушательское дело" и "SEED" (Ученический Ансамбль с Отличием), когда музыканты Симфоничечки трудятся в классах, вдохновляя следующие поколения исполнителей и сочинителей. Развивая дело жизни Павла по наставлению и помощи молодым музыкантам, оркестр основал поразительную историю, Проект Включение, обеспечивающую двухлетние стипендии для подающих надежды классических музыкантов из недопредставленных сообществ. Один из юных музыкантов, которым Павел помог, предоставив возможность первого профессионального исполнения, уже стал одним из наиболее узнаваемых лиц классической музыки, зовует его Yo Yo Ma.  Господин Ma сыграл концерт в 2011 в честь Павла и признания роли, которую он и Чикагская Симфоничечка сыграли в развитии поляны.  Anthony McGill и Jeremy Jordan [гуглимо, вестимо], молодые и очень одаренные афроамериканские музыканта, сыграли в этот вечер с Yo Yo.  Круг продолжается.


В 2009 Павел Волин сообщил об уходе в конце сезона 2010-2011 гг. и Симфоничечка начала первый поиск себе худрука. Совет директоров в поисков журналистов за два года рассмотрел более 40 кандидатов со всего мира, 8 из коих попали на прослушивания у пульта. В итоге единогласно выбрали восходящую звезду палочки Майская-Аня Чен. В мае 2011 Павел в последний раз управлял оркестром на концерте с передачей по радио, и в особенно волнующий момент в завершении выступления передал палочку Mайской-Aне. Великан покинул сцену, но его дело живет.

[рассказ о достижениях и наградах Майской-Ани выпущен]


В 2013-2014  неповторимый, инновационный программный подход Симфоничечки вышел на новый уровень с самым большим уровнем продажи единичных билетов в истории организации. Чикагский Трибун обозначил Симфоничечку самым клёвым оркестром города, а главное отраслевое издание, Симфоничнiй Магазин, посвятил статью новому образцу симфонической подачи. Симфоничечка вновь попала в странные новости, когда расширила Проект Включения, включив туда молодых, подающих надежды дирижеров [Школа молодых дирижеров в МСО Поволжья началась году в 2002-2003].  Проект Включение стал образцом мирового уровня [у нас тоже, но матерям-основателям от того не легче].

[поток патоки сокращен]

вторник, 12 января 2016 г.

5 причин о России


Когда в очередной раз спрашивают, почему я вернулся в «мою точку на карте», я повторяю, пожимая плечами: «Я здесь родился». Причина или  повод, мне того достаточно.

Первое измерение – природное

Однако иногда приходится идти дальше. И рассказывать тем, кто с нашими местами не знаком, о том, как это интересно, когда на очень небольшой территории сходятся вместе климатические зоны от субтропиков до тайги со всей сопутствующей жизнью. Когда по совершенно неясным причинам могучая река делает практически полный поворот, образуя Самарскую Луку. Про то, как прекрасны «Рачейские Альпы» и как хорошо зимой в стоянке туристов на Молодецком кургане... И что осенняя Лука образует «целебные шелехметские грязи», по которым мужественно шлепает из ноября в ноябрь мой друг Андрей. Лучше, конечно, показывать:

 
Рачейские Альпы. Фото Натальи Козловской http://velovtlt.ru/racheyskie-alpyi/

Второе измерение, человеческое

Впрочем, природа успокаивает не всех. Справедливое клеймление социума я чаще всего поддерживаю. Люди – испытание для биосферы, и масштабы бедствия определяются не географическими границами. Однако ж на фоне бурного идиотизма последних лет, когда разнообразная шушера получила возможность громко шуршать на просторах интернета, а также загрязнять общественные пространства на физическом плане, я не забываю о других. Велосипедист Травин и лесовод Генко, морской офицер Римский-Корсаков и гидростроитель Комзин, водитель автобуса Кудашев и брейкер Смирнов... Вот это – наши...А еще я вспоминаю о безымянных и неизвестных, благодаря которым возник в считанные годы современный город, благодаря которым удушающий эффект крупной промышленной площадки был скомпенсирован зелеными зонами и лесами. Тем, что не побоялись вложить свое настоящее в наше будущее.


Вспоминаю и тех, благодаря которым моя частная жизнь стала другой: родных, друзей, врачей, учителей, случайных прохожих, поддержавших мальчонку на перепутье. Пусть «большому миру» их имена ничего не скажут. Я помню, и мне тепло даже в самую холодную стужу, даже на расстояниях, которые никакой самолет уже не преодолеет. Я склоняюсь перед наставниками, которые без древнекитайской терминологии, буддистских эманаций и христианского пафоса показывали, что такое Путь, Милосердие и Служение. Делом, не словами.
Измерение третье, идейное
Комбинация природных условий и человеческих свойств делает Россию глобальным перекрестком. Веками, весело уничтожая друг друга, племена бегали из Европы в Азию, с Севера на Юг, и наоборот в поисках смыслов. Не было недостатка ни в подходах, ни в применениях, ни в противоречиях. «За убеждения не дерутся, за убеждения убивают...». В итоге почва образовалась такого градуса пассионарности, что для прихода к оригинальной идее требуется сделать всего пару шагов. Правда, шаги эти могут увести в вечность. Но красота и разнообразие идей, передаваемых российской природой, историей и культурой от этого вовсе не меркнут.
.
Художник Олег Майоров, Тольятти. «Дом и Зима» из серии «Дом человеческого духа». http://blog.i.ua/community/1952/740245/ 

Четвертое измерение сопротивления
Непростые условия рождают непростых людей. Непростые люди не стремятся к путям наименьшего сопротивления. Стало быть, реализация любых идей неизбежно наталкивается на противодействие, равное экзистенциальной силе. Чем сильнее ты хочешь человечество спасти, тем больше оно тебе предложит крест) Воплощение чего-то, что в более теплом климате представляется неизбежностью, в России обнаруживает черты чуда. Впрочем, с Даниилом Хармсом я тут согласен – только оно, чудо, в жизни и интересно. А то, что с сопротивлением среды справляются не все – так об этом еще Дарвин писал: «Вышел из дома, пришел на вокзал, сел и поехал..»
Тольятти, выгоревший в 2010 году участок внутригородского лесного массива, фото «Togliattu Fly Team». http://img-fotki.yandex.ru/get/5311/69462902.2cf/0_6a844_d68f954c_L

Неизмеримое измерение
Зато тот, кто в России остается, знает, что такое воля. Пахнет она степным разнотравьем и звучит полярной тишиной, блещет призрачным уральским малахитом, а на вкус и горька бывает, точно полынь. Можешь двигаться в любом направлении, и в любом случае тебе никто не даст гарантий. Можешь плыть по течению, но никогда не знаешь, куда оно тебя принесет.
И сейчас, ночью, сидя в автобусе, который везет из второго по величине польского города мира сборную компанию из четких черных ребят, американских бунтарей-старообрядцев и детей вчерашних эмигрантов, я понимаю, что внутренняя Россия неизбежна. Она не наступает, она уже здесь. И я к ней иду.